Актер с поэтическим уклоном

28 июня Александру Панкратову-Черному исполнилось 65 лет.

Актерский талант молодого выпускника открыл Андрей Кон­чаловский, пригласив коллегу сняться в «Сибириаде» в роли буровика. Но по-настоящему по­мог этому дару раскрыться Ка­рен Шахназаров, который дал Панкратову-Черному главную роль в картине «Мы из джаза». После этого были «Зимний вечер в Гаграх», «Жестокий романс», «Десять лет без права перепи­ски», «Где находится нофелет?», «Забытая мелодия для флейты», «Ширли-мырли», «Небеса обето­ванные»…

Однако Панкратов-Черный – не только актер и режиссер, но и поэт. Не все знают, что на от­крытии восстановленного в Мо­скве Храма Христа Спасителя прозвучал гимн на именно стихи Александра Панкратова-Черно­го. Его стихотворные произве­дения грустны и философичны, что трудно вяжется с образами разбитных героев, которых не­редко играл артист в кино. Тем не менее, он до сих пор сохранил в душе мальчишеский задор. Даже не верится, что Александру Пан­кратову-Черному уже 65!

Детство и малая родина

– Александр Васильевич вы родом с Алтая. На родине ча­сто бываете?

– Каждый год!

– Вы там отдыхаете?

– Отдыхать, к сожалению, не удается. Каждое лето на Алтае проходят Шукшинские чтения и фестиваль памяти Михаила Евдо­кимова. А поскольку я – член по­печительского совета Фонда име­ни Василия Шукшина, а Миша Евдокимов был моим близким другом, то я не только не могу остаться в стороне, но и прини­маю самое активное участие в организации этих двух больших мероприятий. Приглашаем из­вестных артистов. Устраиваем футбольные матчи для детишек, которые могут поиграть в футбол с мастерами спорта, настоящими чемпионами. Проводим концер­ты – с песнями, плясками. Поэты читают стихи, и я в том числе.

– Вы выпустили несколько поэтических сборников, мно­гие ваши стихи посвящены маме и Родине…

– Все свои книги стихов я по­свящаю мамочке.

– Вы могли бы рассказать о са­мом ярком впечатлении детства?

– Все детство – это одно яркое и счастливое воспоминание. Огля­дываясь с расстояния своего воз­раста, я, конечно, понимаю, что оно было трудным и тяжелым, и его не сравнить, к примеру, с дет­ством моего сына. Но… Как-то ре­жиссера Николая Губенко спроси­ли о его фильме «Подранки», где рассказывается о детстве детей из детского дома: «Почему вы сни­маете фильм о трудном детстве, а палитра на экране – светлая, сол­нечная?» И он ответил, что каким бы детство ни было, оно всегда остается самым хорошим и счаст­ливым временем.

– Вы росли в деревне, и на­верняка в памяти осталось много картинок…

– Праздник жизни был, когда мы бегали на окраину деревни, где была маслобойка, и дядька Ника­нор угощал нас жмыхом – массой из семечек подсолнуха, которая остается после отжима масла. Лет двадцать назад в очередной раз приехал в деревню, и говорю сво­ему сводному брату: «Коля, жмыху хочу – не могу!» Он говорит: «Ты что, с ума сошел?» Но, тем не ме­нее, принес он мне этого жмыха. И я потом дня три не мог отде­латься от изжоги. А в детстве-то было лакомство! Еще помню, как первый раз в жизни попробовал мороженое. Мне было десять лет, и это было в городе, ведь у нас в деревне его в помине не было. Зато у нас было морозиво. Моя бабушка всегда это готовила на Новый год и Рождество: брала творог, переме­шивала со сметаной и сахарком – и на мороз. Мы, дети, грызли эти замороженные лепешечки – вот было лакомство!

– А Рождество разве отмеча­ли в то время? В СССР же было не принято.

– Разумеется! Но мои бабушка и дедушка были глубоко верующие люди, и мама – тоже. Мы совет­ских запретов не боялись, в Свят­ки ходили и колядовали. И все крупные церковные праздники в нашей деревне всегда отмечались.

На грани фарса и трагедии

– Ходят слухи, что вы сейчас готовите какой-то спектакль?

– Антреприза называется «На­доело бояться». Это трагифарс, мой любимый жанр. На сцене вме­сте со мной мои давние подружки: Ниночка Усатова, Наташа Егорова, Светлана Тома… Еще принимаю участие в спектаклях «Заложники любви» и «Любовь не картошка» – по мотивам которого, кстати, кино недавно сняли. Играю вместе с Бо­рей Щербаковым и Сашей Михай­ловым. В Питере выходит новый спектакль, и еще два других идут там же… Сорок лет не выходил на сцену – и вот последние пять лет компенсирую!

– А в кино что новенького?

– Снялся в комедии «Украсть Бельмондо», где главный герой- писатель решил уехать в столи­цу Франции, а попал в деревню Париж в Белоруссии. И второй фильм – мелодрама «Контужен­ный, или Уроки плавания воль­ным стилем», где я сыграл мэра небольшого городка.

– Вы сказали, что любите трагифарс. Но разве вам не ближе комедии?

– Трагифарс – мой любимый жанр как режиссера: он пред­полагает и смешное, и грустное в драматургии. И дело тут не во вкусовых пристрастиях, а имен­но в действии: в коллизиях на грани фарса и трагедии. Я счи­таю, что именно в этом жанре сняты мои фильмы «Похожде­ния графа Невзорова» и «Систе­ма «Ниппель».

– А бывает у режиссера так, что он задумывает драму, а по­лучается комедия, или наобо­рот?

– Бывает такое: срепетируешь и сыграешь сцену так, что вся съе­мочная группа хохочет до упаду. А потом смонтируют, смотришь на экране: скукотища дикая! Дума­ешь: «Над чем же мы смеялись?» Это, конечно, по киношным меркам трагедия: когда задума­ешь одно, а получается другое. В общем, неожиданностей бывает много. Иногда невозможно пред­сказать что получится.

Большие режиссеры и большая любовь

– Работу с каким из режиссе­ров вы особенно цените?

– Мне в жизни повезло. Я сни­мался у замечательных режиссеров: Андрона Кончаловского, Влади­мира Наумова, Эльдара Рязанова, Леонида Гайдая, Юрия Озерова, Ка­рена Шахназарова – всех и не пере­числить. Но самое главное для меня, что мне очень везло на партнеров! Я играл с потрясающими артистами – Олегом Басилашвили, Евгением Евстигнеевым, Людмилой Шагало­вой, которую все называли «Лялеч­ка»… перечислять можно долго. С Зиновием Гердтом посчастливилось работать, Алисой Фрейндлих, Сер­геем Филипповым. В этом плане у меня счастливая судьба!

– Замечаете ли разницу меж­ду актерами старой школы и молодыми?

– Честно говоря, не думал об этом. Но, пожалуй, есть разница – в отношении к профессии, к драма­тургическому материалу. Раньше в основе была дотошность, какое-то глубинное проникновение в тему. А сейчас замечаю у большинства молодых актеров некоторую по­верхностность. Смотришь сери­алы – и видишь, что им лишь бы слова сказать, а сердчишко-то спит! Неискренность и фальшь сразу чувствуются. И в отношени­ях – точно так же.

– Вы никогда не были обде­лены женской любовью и вни­манием…

– А как иначе? Без любви чело­век жить не может! У меня есть та­кие стихи: «Любовь моя! Вселен­ная ума и чувств моих космическая бездна. Мне тайны открывают свет и тьма, а таинство любви мне неизвестно…». Ведь любовь – бес­крайня, она как космос. И в этом космосе все бывает: и радость, и счастье, и слезы, и горе. Но без любви человек – не человек…

Карен Шахназаров: Саша как был мальчишкой, так и остался!

– Александр Панкра­тов-Черный занимает в моей жизни очень важную роль. Мы вместе учились во ВГИКе, с тех самых пор и дружим. А потом уж он сыграл в моем фильме «Мы из джаза». Кстати, это вы­шло совершенно случай­но. Саша тогда снял свою картину «Похождения графа Невзорова» – очень, на мой взгляд, не­плохую – и у него были сложности с ее выпуском. А ему в Москве некуда было деваться: он же не москвич, и вообще, непо­нятно, как он тогда жил. Он приходил на «Мос­фильм», где я тогда ра­ботал на картине, и мы с ним болтали. Как-то раз, когда не было актера, я попросил его почитать за него текст. И это было в его исполнении настоль­ко смешно и неожиданно, что мне пришла идея взять на эту роль именно его. Он замахал руками: «Я же не актер, а тут главная роль, да еще и фильм музыкальный!» Но я его уговорил. И он сыграл совершенно бли­стательно! Тогда были худсоветы и редколлегии, и было довольно сложно утвердить на главную роль непрофессиональ­ного актера. Но Панкра­това-Черного утвердили единогласно на первых же пробах!

Саша – человек не­обыкновенного обаяния и харизмы. Он истинно русский самородок, в нем так много всего народно­го. Он постоянно окру­жен простыми людьми. Саша – очень открытый и простодушный, его все очень любят. Он уди­вительным образом до сих пор сохранил в себе некое ребячество, и как был мальчишкой, так и остался. И я хочу еще раз пожелать ему здоровья, чтобы он еще долго нас радовал своими ролями.

МАТЕРИАЛЫ ПОЛОСЫ ПОДГОТОВИЛА МАРИНА ДОЛГОРУКАЯ, ФОТО ВАДИМА ТАРАКАНОВА. ИА «СТОЛИЦА» СПЕЦИАЛЬНО ДЛЯ «ТН»