Сергей Безруков: «Надо отдавать игре всего себя»

Знаменитый актер делится секретом победы.

На днях в Москве состоялся премьерный показ фильма «Матч». В картине расска­зывается о «матче смерти», который был сыгран 9 августа 1942 года между футболистами киевского «Динамо», «Локо­мотива» и немецкой командой «Flakelf» в украинской столи­це, оккупированной фашиста­ми. Главную роль в фильме сыграл Сергей Безруков. Перед премьерой актер ответил на наши вопросы.

«Мне нельзя толстеть!»

– Сергей, вы так резко похуде­ли, что в Интернете пошли гулять всякие страшилки про вас – вернее, про серьезные проблемы со здоро­вьем…

– Все это – неправда. У меня со здоровьем все в полном порядке, и чувствую я себя просто прекрасно! Кто-то запустил этот бред, и все ки­нулись повторять… А на самом деле все просто: я похудел для роли вра­таря. Если это нужно для создания образа – то я всегда готов и похудеть, и поправиться. И после «Матча» мне сразу снова пришлось худеть, чтобы в другой картине играть роль 75-летнего тщедушного старичка.

– Что это за картина?

– Не скажу. Об этом пока рано говорить – съемки только начина­ются…

– Как вас приняли на Украине?

– Хлебосольно! Мы снимались в городе Василькове, и местные жи­тели встретили нас, как родных. И как увидели, что я худой – тут же бросились откармливать: нес­ли на съемочную площадку сало, галушки, драники… Все такое ка­лорийное, все так вкусно пахло! И мне приходилось прятаться от их гостеприимства, потому что могли закормить до смерти. А мне нельзя было толстеть – я же худел как раз для этой роли! Но – низкий поклон всем украинцам: их гостеприим­ство меня очень растрогало!

«Шо такое Одесса?!»

– У вас такой замечательный украинский говор…

– Это не украинский – это одес­ский говор. «Шо такое Одесса?». Просто я очень люблю этот город, у меня там много друзей, и я всегда там бываю с превеликим удоволь­ствием – меня там всегда очень хорошо принимают. Люблю посе­литься поближе к морю, окунуться в этот необыкновенный город, в его особый колорит…

– А почему у вас одесский говор, если действие происходит в Киеве?

– Да, действие происходит в Ки­еве, но мой герой Раневич – как и его прототип Николай Трусевич – одессит. Кстати, мы сначала чуть не упустили этот важный момент. Хорошо, что вовремя вспомни­ли – ведь в Одессе особый говор, не киевский. И нам очень повез­ло, что в съемочной группе ока­зался настоящий одессит Серега Деревянко – украинский актер, который родом из Одессы. Я по­просил научить меня одесскому говору. «Та не вопрос!» – ответил он. Взял ручку – и пометил мне в сценарии, как правильно говорить по-одесски, что и как произносит­ся на одесский манер, и еще доба­вил какие-то местные словечки и выражения. И в процессе съемок я постоянно подходил к нему за консультациями. А иначе жители этого прекрасного города мне бы не простили, что я, играя одессита, говорю по-другому!

Мастер-класс от Овчинникова

– Трудно было играть футболь­ного вратаря?

– Я когда-то сам стоял на воро­тах, еще в школе. Однажды принял мяч – и в этот же момент нападаю­щий ударил по нему. В результате у меня оказался сломанным палец, и с тех пор на воротах я больше не стоял. Но все равно, хоть с того мо­мента прошло уже много лет – мне было гораздо проще, чем другим актерам, которые начали с нуля. Хотя тренироваться, конечно, все же пришлось…

– Вам кто-то помогал?

– Я смотрел фильмы про вели­кого Льва Яшина. И еще меня тре­нировал наш известный вратарь Сергей Овчинников – мы с ним не­сколько раз встречались в «Лужни­ках». Он меня обучал вратарской технике. И приговаривал: «Это мне с моим высоким ростом тяже­ло, а ты прыгнул – упал, прыгнул – упал, тебе попроще». И я старал­ся, как мог, воспроизвести. А еще Овчинников показывал мне раз­ные «украшательства»: «Вот это – для того, чтобы стадион взревел». А на самом деле это – абсолютные понты! А если вратарь выпрыгива­ет и мяч из девятки и еле-еле выби­вает – это значит, что он проиграл этот мяч. Потому что он должен обладать чутьем – нужно вовремя смещаться, и практически мяч дол­жен лететь тебе в руки. В этом и было великое искусство Яшина!

– Но Овчинников – современ­ный вратарь. А в те годы, наверное, и игра была другой?

Я много посмотрел футбольной хроники 40-х годов. Техника вра­тарская не изменилась с тех пор – лишь немножко изменились пра­вила. И сильнее всего изменилась одежда. Смешно видеть кепочки на вратарях 40-х – они даже во время пенальти кепочку снимали и дела­ли ею пассы в сторону ворот. Был совершенно уникальный случай: вратарь положил кепочку в ворота, принял мяч и с ним в руках пошел за кепочкой. И ему засчитали гол! Кстати, эти кепочки отменили из-за того, что, когда били угловые, сзади противник мог надвинуть вратарю кепку на глаза, и тот пре­ставал контролировать ситуацию, а противники этим пользовались.

– Во время съемок вы играли по-настоящему?

– Да, по-настоящему. Иногда игроки «заводились» – хотелось забить мяч! И я не знал, когда бу­дут бить по воротам… Короче го­воря, играли в реальный футбол. Какие-то мячи я вытаскивал – и даже сам не понимал, каким обра­зом, откуда бралось чутье – везло, наверное… Мы действительно ста­ли командой… Менее тренирован­ные ребята задыхались – они же не профессионалы, а дубль шел за дублем, без остановок…

«Молюсь за наших!»

– Вы теперь в футболе – почти профессионал. На чемпионат Ев­ропы не собираетесь съездить, по­болеть за наших?

– Мне хочется «здороветь», а не болеть. А то мы все болеем да боле­ем… Да и зачем, по большому счету, нашей сборной моя поддержка? Им и так досталась отличная группа!

– Как вы думаете, наши смогут победить?

– Раньше советские футболисты всегда бились до конца. А теперь у нашей сборной футбол, мне кажет­ся, все зависит от настроения. Ког­да оно хорошее – то и они радостно пинают мяч, а если плохое – они сонные и вялые бродят по полю. А проиграв, начинают оправдывать­ся: «Ой, да че-то не пошло сегод­ня…». А в это время стадион ревет, с ума сходит… Да любой мальчиш­ка, если с трибуны выскочит на поле – так побежит, как Аршавину и не снилось! Я когда смотрю такие матчи – даже молиться начинаю про себя: «Ребята, там же болель­щики ревут за вас, трибуны ходу­ном ходят! Ну, бегайте, умоляю вас, бегайте! На вас же смотрит вся страна! Умирайте, но бегайте!»

– Как думаете: ваши мысленные импульсы им помогают?

– Если бы они помогали! Во мне до сих пор живет рана от матча в 2008 году Россия – Испания в по­луфинале «Евро». Это была на­стоящая трагедия: все болельщики находились в предынфарктном состоянии, и я в том числе! Тупо смотрел на экран – и никак мог понять: что же происходит? Да, испанцы – сильная команда, но за­чем же так сразу сдаваться?! Да вы хотя бы бегайте! Как же так?! Вся страна смотрит, затаив дыхание, а они еще и не бегают! Так нельзя. А ведь там – хорошие футболисты, талантливые…

– Из вас бы, наверное, получит­ся хороший психолог для нашей сборной…

– У них и без меня есть хороший психолог. Главное – чтобы было настроение и чувство совести. Без него никак не выиграть. Они долж­ны четко понимать, что играют за великую страну и за великое про­шлое этой страны. И что за ними стоят тысячи доблестных побед нашей нации. Что они не имеют права подводить, играть в полси­лы. Надо отдавать игре всего себя! И пусть помнят, какой отличный был советский футбол. С тех по­трясающих футболистов надо при­мер брать! С тех ребят, которые тогда в Киеве показали фашистам, что нас не сломить!

«Мужики не плачут!»

– Как вы думаете, у тех ребят было чувство страха?

– Страх есть у всех, и кто ска­жет обратное – тот обманывает. Но страх должно побеждать чув­ство человеческого достоинства! И мужчина должен уметь скрывать свои чувства – и страх в том числе.

– А как насчет слез? Ваши герои иногда плачут…

– Актер должен быть сентимен­тальным и романтичным, и его, ко­нечно же, что-то может растрогать до слез… Но свои слезы я могу по­казать только на сцене или в кино. А в жизни вы этого от меня не до­ждетесь. Мужики не плачут!

– Недавно в новой программе Ивана Урганта вы наконец-то рас­крыли главную интригу фильма «Высоцкий. Спасибо, что живой» – признались, что сыграли Владими­ра Высоцкого. До этого были Пуш­кин, Есенин… Вы готовы сыграть еще каких-нибудь поэтов?

– А почему нет? Ведь кто-то же должен играть поэтов…

Алена Афанасьева